В декабре 2019 года Генассамблея ООН приняла резолюцию о нарушениях прав человека в Крыму. Документ осуждает задержание активистов в Крыму, в частности, представителей общественного объединения «Крымская солидарность», а также практику призыва мужчин на службу в российскую армию. ООН призывает прекратить преследования и освободить лиц, задержанных за высказанное мнение, освободить всех незаконно задержанных граждан Украины и обеспечить их возвращение на родину.
О ситуации с нарушениями прав человека на аннексированном полуострове в 2019 году эфире Радио ведущая Алена Бадюк беседует с главой «Крымскотатарского ресурсного центра», членом Меджлиса крымскотатарского народа Эскендером Бариевым .
– Ваша организация раз в квартал публикует отчет о нарушения прав человека в Крыму, систематизирует и анализирует эту информацию. Если говорить о 2019 году, можно ли сказать, что ситуация в этой сфере ухудшилась?
– Однозначно. Мы обычно делаем анализ, для того чтобы была видна динамика, тенденции, чтобы можно было оперировать цифрами. Когда мы выступаем на международных площадках, предоставляем информацию для наших партнеров, там очень интересуются более точными данными. Мы не говорим, что у нас цифры абсолютно точные – бывает, что про насильственное исчезновение или обыск мы узнаем через некоторое время, только из-за того что люди напуганы. Я хотел бы попросить радиослушателей не скрывать, вовремя сообщать о таких вещах. Когда мы создаем резонанс из-за политики оккупационной власти, мы предупреждаем их дальнейшие более жесткие действия и способствуем защите ваших прав. Мы планируем в ближайшее время презентовать на нашем сайте на основании данных с 2016 по 2019 годы один документ с динамикой по нарушениям прав человека по всем существующим категориям.
– А именно?
– Это и аресты, и задержания, и допросы. Случаи продления сроков, нарушения права на справедливый суд. Этот материал будет очень интересен для всех, потому что будет явно видна динамика за последние четыре года. Мы выпустим этот документ несколько позже. Но за 2019 год мы можем точно сказать о динамике к увеличению количества судебных процессов. Здесь существенные показатели по арестам: мы включаем сюда и новые аресты, и продления содержания под стражей по судебным решениям. Этот год отличился именно массовыми арестами – вспомните мартовские события, когда разом проводили множество обысков и задержаний у активистов «Крымской солидарности». Это люди, которые стараются информировать общественность и международные организации о нарушениях прав человека в Крыму. Это говорит о том, что оккупационной власти не нравится, что мы активно информируем все международное сообщество. В 2019 году также наблюдаются аресты и преследования по религиозному признаку – по «делам Хизб ут-Тахрир» и Свидетелей Иеговы в июне были массовые обыски и задержания. При этом в ОБСЕ Россия рассказывает, что все религии под ее юрисдикцией могут свободно развиваться, даже Украинская православная церковь. С другой стороны, они активно нагнетали негативную ситуацию в отношении «Хизб ут-Тахрир» и Свидетелей Иеговы.
– То есть вы настаиваете, что это лишь повод для политических преследований?
– Да, это больше предлог для преследования обычных людей, отправляющих свои религиозные обряды. В России «Хизб ут-Тахрир» считается запрещенной организацией, что позволяет российским силовикам арестовывать все новых и новых людей. Тут еще одна тенденция: статьи усиливаются. По «делам Хизб ут-Тахрир» применяют статью 205.5 Уголовного кодекса России, но вместо второй части – участие в террористической организации – переводят на первую – собственно, организацию такой ячейки. Суд выносит максимальные сроки в 17-20 лет людям, которые никогда не совершали преступления. При этом все базируется на секретных свидетелях – сотрудниках ФСБ. Ни у кого не найдено инструкций или предметов для организации терактов – нет самих терактов. С другой стороны, мы подготовили брошюру о погибших от действий оккупационной власти, например, от произвола полиции. Мы рискнули и включили туда четырех заключенных, которые совершили самоубийство – один перерезал себе горло, повесился в СИЗО. Может, они рецидивисты, мы не знаем, но они находятся под контролем, на режимном объекте, и ответственность за это несет оккупационная власть. Мы включили туда стрельбу в Керченском колледже, в категорию жертв террора. Есть там категория жертв расовой дискриминации. Таким образом правозащитникам и международным организациям, когда мы начнем распространять эту брошюру, будет видно, какие категории преследований есть в оккупированном Крыму.
– Это все относится и к 2019 году?
– В этом году достаточно много жертв. Например, тех, кто пропал без вести в 2018 году, нашли мертвыми. Кроме того, в последние дни ноября появилась информация о том, что пропали три человека – два крымских татарина и один украинец. Уже в начале декабря последний, по фамилии Бебешко, был найден мертвым, по крымским татарам информации нет. Речь идет о Луизе Ибрагимовой и Арсене Суюнове . Возможно, это не связано с целенаправленной политикой, но поскольку Россия контролирует оккупированный Крым, то отвечает за жизни наших соотечественников, и мы должны об этом говорить.
– Что можно сказать о сфере гуманитарного права?
– Это образование, возможность изучения родного языка. В 2019 году продолжались попытки закрытия крымскотатарских школ, и только по официальным данным изменился статус 16 из них: 7 школ остались со статусом крымскотатарского языка, 5 школ перевели на двуязычное образование, остальные 4 школы стали общеобразовательные. Когда мы получили решение Международного суда ООН в Гааге, и России не удалось оспорить его, нам стали сообщать о том, что в школах стали инициировать подачу заявлений родителями крымскотатарских учеников, для того чтобы они могли изучать язык факультативно. В то же время единственная школа, где изучается украинский язык, работает в Феодосии, но по данным местных жителей и это неправда, язык там не изучают. Мы также думаем, что оккупационная власть будет искать альтернативные способы показать международному сообществу, что якобы коллективные права крымскотатарского народа в связи с запретом Меджлиса не нарушены, что якобы крымские татары могут быть представлены на всех уровнях. Но мы настаиваем на том, что Меджлис и Курултай – единственный представительный орган, избранный демократическим путем.
– Какие экологические нарушения вы зафиксировали?
– Это сложная категория. Мы можем подсчитать количество вырубленных кустарников или деревьев при строительстве трассы «Таврида», но в то же время есть такие необратимые действия оккупационной власти, как массовая откачка воды из подземных озер с помощью скважин. Это приводит к большим проблемам, и мы столкнемся с тем, что уже в марте 2020 года вода просто закончится. Постоянные военные учения также наносят большой ущерб экосистеме Крыма, и мы со своей стороны не должны молчать об этом. Мы пытаемся усиливать компетенции наших активистов, чтобы получать более качественную информацию на эту тему.
– Каково значение резолюций Генассамблеи ООН о нарушениях прав человека в Крыму, которые принимаются уже каждый год, в декабре?
– Много критиков, который говорят: «Ну и что? Это уже не первый год принимают». Я считаю, что это важно, потому что мы в очередной раз сохраняем и демонстрируем коалицию поддержки Украины в пределах 60-69 стран, которая жестко стоит на позициях деоккупации Крыма и защиты прав человека на полуострове. Это в основном страны Запада, продолжающие санкционную политику против России. Нам нужно сохранить и увеличить эту коалицию, чтобы продлевать ограничения. Мы хотим, чтобы персональные западные санкции были адаптированы к Крыму, чтобы преступники в погонах и госслужащие оккупационной власти, которые системно нарушают права человека, злоупотребляя своими должностными полномочиями, понесли ответственность. Если Европа будет закрыта для них и их счетов, это будет очень серьезный посыл, и другие люди в оккупационных органах власти будут задумываться о своем будущем при принятии решений. Это, в свою очередь, поспособствует уменьшению давления на наших соотечественников. Стоит сказать, что продолжается политика вытеснения неугодных Российской Федерации граждан – в первую очередь крымских татар и проукраинских граждан разных национальностей. Таким образом, продолжается процесс замещения населения, и очень хорошо, что в резолюции Генассамблеи ООН были обозначены эти позиции. Она позволит апеллировать к этим фактам на встречах с представителями государств, которые могли бы присоединиться к санкционной политике. Кстати, в 2019 году мы полностью перевели Всеобщую декларацию прав человека на крымскотатарский и подали в ООН, так что это теперь 521-й язык, на который переведен этот документ. Мы активно распространяем эту декларацию в Крыму, потому что очень важно, чтобы каждая крымскотатарская семья знала основы международного права.
– Есть еще такая российская практика, как заочные преследования крымчан. Вас самого обвинили «в публичных призывах в СМИ к действиям, направленным на нарушение территориальной целостности страны».
– Да, в январе 2019 года я узнал уже о том, что отклонена апелляция адвоката, которого я не нанимал. Я так подозреваю, что дело пытались довести до Верховного суда России без участия моих представителей, чтобы объявить меня в розыск Интерпола. Мы отреагировали вовремя, и я подал документы в Европейский суд по правам человека – из списков Интерпола меня убрали. Подобное заочное дело было открыто в отношении журналистки телеканала ATR Гульсум Халиловой , и мы будем оказывать ей содействие, чтобы она смогла спокойно ездить по крайней мере в страны Запада.
– Как вы используете собранную информацию?
– Мы сотрудничаем с прокуратурой Автономной Республики Крым, пытаемся подавать дополнительную информацию и заявления. Нашими данными интересуются и ряд посольств – США, Франции – и миссии тех или иных стран в ОБСЕ. Поэтому мы, конечно, рассылаем свои материалы по этим структурам. Представители России убеждают, что мы врем, но когда показываешь конкретные цифры, фамилии, случаи, даты, то тут уже снимаются все сомнения. Мы четко обозначаем, что мы не провокаторы, а организация, которая систематизирует и представляет информацию на международных площадках. Россия стремится ослабить или отменить санкции, сделать так, чтобы в Крым снова пошла вода, поэтому с нашей стороны нужно сдерживать этот процесс, усиливать санкции, чтобы Россия прекратила оккупацию наших территория, которая является первопричиной нарушения прав человека в Крыму.
(Текст подготовил Владислав Ленцев)
КР в YouTubeКР в FacebookКР в мобильном
Нет комментариев