В аннексированной Алуште идет судебный процесс над местными журналистами и депутатом горсовета, которых обвиняют в вымогательстве денег у российской партии «Единая Россия» за непубликацию о ней «порочащих сведений». Порочащими следствие называет статьи о застройке морского побережья и закрытии детских площадок. Обвиняемые рассказывают, что с предложением заплатить за лояльность к ним неоднократно обращались «единороссы», называя все дело провокацией.
В начале октября 2016 года возле кафе «Киви-Киви» в Алуште сотрудники ФСБ России провели спецоперацию и задержали депутата местного горсовета Павла Степанченко, журналиста Алексея Назимова и оператора Андрея Облезова. В кафе на улице Горького Назимов и Облезов встречались с Александром Рыжковым, который называл себя представителем партии «Единая Россия» и, как потом выяснилось, принес им меченые деньги. Через несколько дней ГСУ Следственного управления по Крыму опубликовало заявление: «По данным следствия, редактор газеты, желая получить от члена одной из партий денежные средства в размере 150 тысяч рублей за нераспространение сведений, позорящих его и представляемую им партию в средствах массовой информации, привлек в качестве посредников в получении денежных средств своих знакомых, среди которых был депутат Алуштинского городского совета. Они должны были убедить потерпевшего в реальности осуществления высказанных угроз и в необходимости передачи редактору газеты денежных средств». Назимову предъявили подозрения в вымогательстве коммерческого подкупа, Степанченко назвали посредником. Обоих арестовали, Облезов остался под подпиской о невыезде. Обвиняемые сразу заявили, что встреча с Рыжковым была провокацией, что это он обратился к ним с предложением денег, а причиной спецоперации назвали оппозиционную деятельность депутата и журналиста.
В материалах дела указано, что всех троих фигурантов задержали в ресторане. Судя по всему, в том числе по словам Степанченко, его и оператора задержали в 200 метрах, притащили обратно, заломили руки и бросили на пол. Потом он уже рассказывал только о себе: «Меня отвезли в подвал местного управления ФСБ в Алуште, где потребовали сотрудничества. Я требовал адвоката, а они брали меня за волосы, тянули за них, задирали голову, пальцем залезали в глаза и там ерзали. Это все продолжалось сутки. Потом меня привезли в ИВС. А сутки я был в подвале ФСБ». Заявление о пытках было передано в прокуратуру, но результаты были отрицательными.
По версии следствия, история выглядела так. В начале августа Алексей Назимов решил перед выборами заработать, связался с Александром Рыжковым, который на тот момент занимался в исполкоме местного отделения российской партии «Единая Россия» взаимоотношениями со СМИ, и якобы потребовал от него 150 тысяч рублей за то, что издание «Твоя газета» не станет публиковать «сведения, позорящие Рыжкова и представляемую им партию». «При это свои требования Назимов сопровождал угрозами размещения в указанных средствах массовой информации соответствующих сведений», – говорится в постановлении о возбуждении уголовного дела. Рыжков передал ему через оператора Облезова 30 тысяч рублей из оговоренной суммы. Остальные деньги Рыжков принес на встречу в кафе «Киви-Киви» уже мечеными, Назимов их взял и был тут же задержан. Степанченко даже по документам дела в этой истории фактически не фигурирует: по данным следствия, он якобы координировал действия Назимова, а в день задержания приехал в кафе по просьбе самого представителя «Единой России» и в переговорах о деньгах участия не принимал. Это не помешало его арестовать и предъявить обвинение в посредничестве в коммерческом подкупе, а позже – в вымогательстве. По версии следствия, Назимов, требуя денег у «Единой России», угрожал, что Степанченко как депутат разгласит некие «порочащие партию» сведения, снятые оператором Облезовым.
журналист Алексей Назимов и депутат горсовета Алушты Павел Степанченко
Вся история началась с местного бизнесмена Михаила Красненкова, который с 2014 года предпочитает больше времени проводить в Санкт-Петербурге, «привлекая инвесторов», а до этого два раза был депутатом местного Совета и даже замглавы горадминистрации. Судя по показаниям, которые он дал на следствии, в июле 2016 года к нему пришел Назимов и стал ругать «Единую Россию». У Красненкова в этот момент оказался под рукой диктофон, на который он записал весь разговор. По его словам, Назимов жаловался на партию за «узурпацию власти» и недоговороспособность. Договориться с журналистом, если верить Красненкову, предлагалось за 150 тысяч рублей. Записанный разговор Красненков передал в местное отделение партии, а точнее – Александру Рыжкову, который работал в аппарате исполкома. В следующий раз Красненков вошел в эту историю после протестного митинга, организованного Степанченко.
В начале июня прошлого года на набережной Алушты Степанченко собрал жителей города, чтобы протестовать против застройки на подступах к морю. Полиция попыталась разогнать собрание, но Степанченко заявил, что это не митинг, а встреча с депутатом, согласованная с горсоветом. В ответ его задержали под крики жителей, «бандеровцы и фашисты», семь часов продержали в ИВС, а суд назначил ему пять суток административного ареста и 30 часов обязательных работ.
https://flashvideo.rferl.org/Videoroot/Pangeavideo/2017/12/0/0a/0a4138f6-8973-4e37-999f-3fd41e597702_manifest.mpd
Красненкову митинг на набережной тоже не понравился, и, как он говорил следователю, он «решил проявить собственную инициативу и провести переговоры». Он инициировал встречу со всеми тремя фигурантами дела, которые, если верить Красненкову, потребовали теперь уже от него по десять тысяч рублей каждому за то, «чтобы с их стороны прекратила поступать критическая и негативная информация о партии «Единая Россия» и ее членах». Это были те самые 30 тысяч, которые, по версии следствия, являются частью суммы, требуемой за непубликацию статей о «Единой России» в городе. Показания Красненкова тем более удивительны, что в то время к партии он вообще никакого отношения не имел, но якобы отдал деньги и организовал встречу с Рыжковым, на которой трое фигурантов были задержаны. Впоследствии, уже после начала судебного процесса, в здании Алуштинского горсуда он не появлялся, хотя допрос все же должен состояться: показания, данные им на следствии во многом не соответствовали даже показаниям того же Рыжкова, но суд на это внимания не обратил.
«Роль Красненкова – ключевая, провокаторская. Именно он с самого начала записал беседу с Назимовым и передал запись Рыжкову. Назимов знать не знал, кто такой Рыжков. При этом Красненков настаивал на продолжении общения с журналистом дважды, после того как тот сказал: «Все, я больше с вами дел иметь не хочу». То есть, если бы не Красненков, провокация закончилась бы ничем», – отметил адвокат Алексей Ладин .
Адвокат Алексей Ладин
Красненков в своих показаниях отмечал, что «негатив по отношению к «Единой России» в «Твоей газете» вообще никогда не прекращался. Среди тех, кого критиковало издание, был глава Алушты Игорь Сотов. В материалах дела есть его показания, он тоже вдруг почувствовал себя потерпевшим. 18 октября его отправили под домашний арест с обвинением в злоупотреблении должностными полномочиями и халатности.
«Это провокация в чистом виде. Еще в августе появился человек, который сейчас проходит по уголовному делу потерпевшим, – рассказывал адвокат Андрей Сабинин в эфире Радио . – Он регулярно звонил, организовывал встречи, подталкивающие Назимова к тому, чтобы он, якобы имея какой-то компромат, его не публиковал. Никакого компромата на самом деле нет. Просто группа активных людей пыталась говорить о важных проблемах города – свалке, застройке набережной. Делали сайт, не имеющий отношения к печатному изданию, и никто из них не был ни администратором, ни владельцем сайта. Обыкновенная общественно-политическая деятельность, тем более Степанченко – депутат, и эта деятельность вполне логична».
Адвокат Андрей Сабинин
Александр Рыжков, в отличие от бизнесмена Красненкова, в суд дать показания явился. Перед ним в суде выступила секретарь алуштинского отделения «Единой России» Галина Коноваленко, которая тоже признана потерпевшей по делу. Она много говорила о своих заслугах, назвала статьи Назимова «лживыми, которые носят извращенный характер», но не смогла вспомнить ни одну из них. Единственное отношение к делу она имеет только потому, что Рыжков ее подчиненный в партийной структуре и однажды сообщил ей о ситуации с Назимовым, после чего та написала заявление в ФСБ. «А почему в ФСБ-то, а не в полицию?» – удивился адвокат. «Я подумала, что только они предпримут меры», – ответила глава местной «Единой России».
Но все же Рыжков, как основной потерпевший, гораздо интереснее. Сейчас он помощник депутата Джемала Джонобегова, от «Единой России», конечно. Работает в аппарате партии, заодно приучает крымских детей к российскому патриотизму в созданном им движении «Юнармия», возглавляет Алуштинскую организацию Союза ветеранов десантных войск. В 2014 году создал отряд боевиков местной «Самообороны», уже после аннексии пытался баллотироваться в горсовет, но не прошел. А еще раньше, в 2003–2004 годах в составе украинского контингента воевал в Ираке в одно время с Надеждой Савченко. Правда, его база находилась на востоке страны в Эль-Куте, а Савченко находилась в это время в 100 км в Эс-Сувайре.
После заявления руководства местного отделения «Единой России» в ФСБ Рыжков стал активно сотрудничать со спецслужбами в этом деле. Он ездил в Симферополь перед каждой встречей с журналистом, обвязывался записывающим устройством и получал рекомендации от куратора в ФСБ. Кто кому звонил и приглашал на встречи, он сказать не смог. Однажды Назимов ему якобы заявил: «Если денег не будет, давайте забудем обо всем». Рыжков и его кураторы в спецслужбе решили события поторопить и провели спецоперацию по задержанию.
«Во время допроса следователем вы показали, что учитесь в университете при ФСБ, а сейчас?» – спросил его адвокат Алексей Ладин во время заседания. «Закончил», – почему-то тихо ответил Рыжков.
В суд Рыжков пришел с пачкой листов. «Здесь собраны скриншоты «Твоей газеты», в том числе 2016 года, с оскорблениями «Единой России, – заявил он в начале допроса и предположил: – У Назимова есть какая-то неприязнь к «Единой России». Может, как к бывшим регионалам».
Рыжков в суде рассказывал, что в августе 2016 года к нему обратился бизнесмен Красненков, который рассказал про требования Назимова. «Потом у нас состоялась встреча с Назимовым, с которым мы знали давно друг друга. Я ему сказал, что являюсь представителем партии, и хотелось бы, чтобы он не то чтобы не писал, но без упоминания партии. Впереди выборы, зачем это. Он ответил: «Мы можем их и сорвать». Я понял, что он хочет заработать сумму. Обратился к Коноваленко, она уже решила обратиться в ФСБ», – кратко рассказал Рыжков. Статьи Назимова он назвал «антипартийной агитацией», потом поправился: «Он накладывал на черное белое». Уже в суде выяснилось, что 30 тысяч Рыжков отдал из своих средств, хотя уже тогда работал по заданию ФСБ, деньги, судя по всему, ему так и не вернули. «Они проговорили: «Если потребует – отдавай». У меня были средства на лекарства для жены», – пояснил он.
Роль депутата Степанченко в схеме Рыжков пояснил несколько расплывчато: «Я сделал вывод, что он может влиять на формирование статей, делая провокации на заседаниях Совета. Необоснованные обвинения, необоснованные выкрики, возгласы. Это подтверждало статьи, которые выкладывал Назимов». На вопрос, почему задержание произошло уже после выборов, Рыжков ответил: «Назимов мне сказал, что продолжит и дальше «мочить», пока не уйдут эти единороссы. Что значит «мочить»? Ну репутацию. Он навешивал ярлык «единороссы» на членов партии в статьях о разной ерунде. Это подрыв доверия партии». Потом пояснил: «Он дискредитировал членов по партийному признаку. Бывших регионалов. Как будто в ЛДПР или КПРФ не бывшие регионалы сидят. Если в статье есть указание членства в «Единой России», это снижает доверие к руководству города».
На одном из заседаний суда оператор Облезов не выдержал и крикнул: «А Сотов нанес ущерб партии «Единая Россия»? Обокрал детский сад на несколько миллионов!». В зале захлопали.
Во время встреч с журналистом Рыжков говорил, что партия выделила полмиллиона рублей для «работы с проблемными СМИ». Из этой суммы должны были быть выплачены деньги Назимову. «Я проговорил ему, в рамках «легенды». Но не проблемными, а просто со СМИ», – рассказал Рыжков. «Какая «легенда» – это же первая встреча была?» – удивился адвокат. «Он задал вопрос, я ответил, как посчитал нужным. Чтобы проверить, что он хочет вымогать деньги». – «То есть солгали?» – «Нет». – «А «Единая Россия» действительно выделяла деньги?» – поинтересовался адвокат. Рыжков ответил, что такого не было.
Выборы в Алуште прошли, никаких статей, которые могли бы как-то повлиять на их проведение, в «Твоей газете» не вышло. По словам Назимова, у него их и не было, хотя Красненков убеждал представителей местной «Единой России» в обратном. «Это не значит, что он лгал. Раз его информация заинтересовала ФСБ, мое мнение несущественно», – подчеркнул Рыжков. Вообще о каких порочащих текстах идет речь, никто до сих пор не знает. На одну из встреч Рыжков привез какую-то сумму денег, потребовал за них тексты, ему ответили, что их нет, он уехал.
Павел Сепанченко
Во время допроса в суде Степанченко попытался узнать, что вообще подразумевается под словами «порочащая информация для партии». «Вот статья: «Единоросс пойман на взятке», – нельзя так писать?» – спросил он у Рыжкова. «Если информация правдивая, то это здравая критика», – ответил тот. «А кто определяет правильность критики?» – «Достоверностью определяется». – «А где в статьях Назимова недостоверность?» – «Ну… Вот в статье о праймериз «Единой России», что партия использовала админресурс, что проводили в здании администрации», – привел пример Рыжков. «Но это так и было!» – возмутился депутат из-за решетки.
История, которую рассказывают Степанченко и Назимов, выглядит несколько иначе. «В августе мне позвонил Рыжков и предложил встретиться и обсудить вопрос о сотрудничестве, – записано в показаниях журналиста на следствии. – Я согласился. Рыжков сказал на встрече, что он является представителем партии «Единая Россия» и что в Алуште будет заниматься выборами и работой с проблемными СМИ. Предложил сотрудничество, которое выражается в создании положительного имиджа партии. Также он сообщил, что на работу с проблемными СМИ выделяется 500 000 рублей. Рыжков уточнил, что представляет интересы членов российской партии «Единая Россия». Я сказал, что с трудом представляю, как буду публиковать положительные статьи о партии «Единая Россия». Рыжков в ответ предложил просто «не трогать единороссов», спросил, сколько это будет стоить. Назимов назвал 150 тысяч рублей, часть из них получил, но потом вернул обратно Рыжкову, отказавшись от сделки. В день задержания ему позвонил Красненков и настоял на встрече, речь должна была вновь идти о «сотрудничестве». В «Киви-Киви» приехал Назимов с оператором, в кафе сидел Красненков, который позвонил и вызвал Рыжкова. Тот приехал и сразу заявил, что «может решать вопросы радикально». Журналист расценил это как угрозу. Единорос спросил, что делать со Степанченко, Назимов ответил, что с ним пусть Рыжков договаривается сам. Позвонили депутату, он приехал и был задержан вместе со всеми.
Заседание суда по делу Степанченко и Назимова
Сторона защиты все дело против Степанченко и Назимова называет провокацией. «Степанченко денег не просил, не брал, в разговорах не участвовал. В момент передачи денег его вообще не было, он уже вышел из кафе», – отметил адвокат Андрей Логинов . «Факта вымогательства не было, денег никто не требовал. Наоборот, ему всячески предлагали деньги, в этот момент уже записывая его. Ему говорят: «Мы дадим тебе вот такие деньги, чтобы пиарить партию «Единая Россия», он неоднократно отвечал: «Я не буду этого делать, я буду освещать информацию, ко мне обращаются жители с проблемой, я как журналист должен осветить». И так из него два месяца тянули жилу, и он сказал: «Максимум, что я могу сделать – это не упоминать, что ответственные чиновники состоят в партии», – прокомментировал дело адвокат Ладин. Сам Назимов факт переговоров с единороссами не отрицает, но объясняет по-своему. В письме из СИЗО он пишет: «Переговоры действительно были. Но велись они о возможном поиске компромисса в целях снижения накала сложившейся в Алуште ситуации и неупоминании партии «Единая Россия» в критических статьях о работе чиновников Алушты, размещаемых мною в сети интернет. А главное, происходили эти переговоры не по моей инициативе, Рыжков сам неоднократно обращался ко мне с предложением о сотрудничестве. Я отказался пиарить «Единую Россию», как ни настаивал на этом Рыжков, и сказал, что снимать острые сюжеты все равно буду, но согласился, что действительно можно пойти на компромисс и не упоминать партию и персонально первых руководителей города как членов «Единой России», а писать обобщенно, например, «чиновники», «власти» и т. д.»
Выступая в суде, Назимов перечислил все статьи с критикой властей города, которые публиковал в сети: о проблеме мусора, застройки побережья, закрытии детских площадок и прочем. «По мнению следствия, во всех перечисленных статьях содержатся сведения, которые, я цитирую, вдумайтесь: «Независимо от их соответствия действительности, могут причинить существенный вред партии «Единая Россия». Это вообще что такое? Это 37-й год? Как такое мог написать следователь – человек, облеченный властью, имеющий высшее юридическое образование и обязанный защищать закон и порядок?» – обращался журналист к суду.
Следствие закончилось летом 2017 года, обвинение переквалифицировали с коммерческого подкупа на вымогательство, обвиняемых стали возить из СИЗО в Симферополе в Алушту знакомиться с материалами дела. Увозили рано утром, привозили после ужина, сухих пайков не выдавали. Сутками депутат и журналист голодали, несколько раз им становилось плохо. «Преследуется одна цель – совместными усилиями «уработать» не признающих свою вину журналиста и депутата, создав нам невыносимые условия существования. Для этого идут в ход пытки голодом, побои, помещение в антисанитарные камеры, многочасовые укачивания в «стаканах» душных автозаков, отказы в вызове врачей», – писал из камеры Назимов, письмо передавал с адвокатом. В итоге оба обвиняемых объявили голодовку в СИЗО, десять дней не принимали пищу, но на это никакой реакции ФСИН не последовало. Когда они уже не могли ездить знакомиться с материалами дела, голодовку прекратили.
Павел Степанченко в здании суда
«Кто теперь ответит за все эти противозаконные действия в отношении нас? Следователь? Судья? Прокурор? Или, может быть, те, кто заказал весь этот спектакль? Так тут и ходить далеко за ними не надо – вот здание алуштинской администрации, совсем рядом… На своих местах в полном составе вся местная бывшая Партия регионов, быстренько перекрасившаяся в «Единую Россию»… Дирижеры – там, исполнители – вот, здесь, перед вами», – из выступления Назимова в суде.
После ареста вокруг дела Назимова и Степанченко возникла группа поддержки, в том числе из тех граждан, кто обращался к депутату за помощью. «Алуштинская власть запугала людей. Жители увидели, что их депутата посадили. Естественно, все уже запуганы, боятся делать какие-то телодвижения в адрес алуштинской власти. Потому что там все связано. И власть, и алуштинский суд, и правоохранительная следственная система», – рассказала сестра арестованного депутата Татьяна Капралова . Перед началом процесса активистов группы поддержки обзвонили люди, представившиеся «сотрудниками уголовного розыска» без званий и имен, интересовались личной информацией о каждом, что активисты расценили как давление.
«В Ялте Степанченко занимался общедоступностью пляжей. К нему обращались граждане. У него убеждения были – защищать народ, помогать. Ему это нравилось. В июне он собрал митинг о незаконных застройках побережья. На сессиях высказывал свое мнение, которое идет вразрез с позицией властей. В Украине он был первым секретарем компартии. К нему обращались граждане. При Украине он спокойно проводил митинги. Сейчас уже два года зачищают. В выборную кампанию 2014 года еле зарегистрировался, препятствовали, – рассказали про депутата местные жители.
Утром, в день голосования 18 декабря 2015 года, несколько членов участковых избирательных комиссий от КПРФ, депутатом от которой был Степанченко, пришли на участки и не обнаружили себя в списках УИК. Степанченко возмутился, его выгнали из компартии вместе с Назимовым. Пытался из-за этого судиться, но неудачно.
Руководитель крымского отделения партии «Коммунисты России» Леонид Грач в связи с арестом Степанченко, высказался о коллегах по «левым взглядам» крайне нелицеприятно: «Он пошел в КПРФ и думал что в КПРФ можно будет точно так же бесшабашно выступать, ходить, контролировать и так далее. Но не тут-то было. Дали, что называется, по рукам, по зубам, возбудили уголовное дело. А система криминальная – она во всем, и в том числе в правоохранительной системе».
«Он имел свою точку зрения, не барашек. На сессиях высказывал», – вспоминают про депутата местные жители. «В июле 2016 года на сессии Совета у Степанченко произошел конфликт с Джонобеговым, помощником которого является Рыжков. Кричали друг другу: «Закрой рот», – «Сам закрой». А когда вышли из зала перед камерами Джонобегов вдруг сказал: «Зачем ты лезешь на конфликт, давай вместе работать», – рассказывали родственники Степанченко. Все перепалки, выступления депутатов и вопросы записывал на камеру Облезов. Потом Назимов выкладывал это на сайте «Твоей газеты».
Неуживчивый депутат и независимый журналист для местных властей были постоянным раздражителем. «Данным уголовным делом местная власть Алушты в лице представителей партии «Единая Россия» руками следователей и судей пытается расправиться с неугодными ей журналистом и депутатом, которые открыто критиковали их работу, неоднократно доказательно уличали их в некомпетентности и лжи, а порой даже и в явном двуличии, когда говорилось одно, а на самом деле происходило другое», – написал Назимов уже из тюрьмы.
Радио СвободаОригинал публикации – на сайте Радио Свобода
Подписаться
Нет комментариев