Сотрудники независимого объединения «Команда 29» заявили о ликвидации организации. Решение связано с рисками, которые появились в связи с отождествлением Генпрокуратурой России «Команды 29» с чешской НКО, признанной нежелательной на территории Российской Федерации. В августе объединению исполнилось бы семь лет, но теперь ее сотрудники будут работать самостоятельно. Корреспонденты Север.Реалии поговорили с юристами и адвокатами «Команды 29» о том, почему организация стала неугодной и что ждет ее соратников и подзащитных в будущем.
«В этих условиях продолжение деятельности «Команды 29» создаёт прямую и явную угрозу безопасности большого числа людей, и мы не можем игнорировать этот риск. Мы принимаем тяжёлое решение о прекращении деятельности «Команды 29″. Адвокаты и юристы продолжат работать в делах своих подзащитных исключительно в личном качестве, если подзащитные не откажутся от их помощи в создавшейся ситуации», – говорится в сообщении «Команды 29», которое появилось в личном телеграм-канале руководителя организации Ивана Павлова вечером 18 июля.
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: запустили обновленное новостное приложение
Решение о ликвидации правозащитники приняли после того, как 16 июля Роскомнадзор заблокировалв России сайт организации, а из уведомления РНК стало понятно, что Генпрокуратура отождествляет «Команду 29» с зарегистрированной в Чехии НКО Společnost Svobody Informace, включенной в перечень нежелательных организаций. С таким выводом члены «Команды 29» не согласились и приняли решение о прекращении деятельности.
«Мы закрываем все медиапроекты Команды 29 и удаляем архив: все (!) тексты, памятки, репортажи, расследования, разъяснения законов, истории политических заключённых, судебные документы, интервью, подкасты, литературный проект, посты в соцсетях – существование этого контента в интернете может быть квалифицировано как «распространение материалов нежелательной организации» согласно той же логике, по которой был заблокирован наш сайт», – заявили правозащитники.
Получить комментарий самого руководителя объединения Ивана Павлова в настоящий момент невозможно: в конце апреля 2021 года его обвинили в разглашении данных предварительного следствия по делу журналиста Ивана Сафронова, который уже больше года находится в СИЗО Лефортово по обвинению в передаче неких секретных данных чешской разведке. По решению суда Павлов не имеет права пользоваться интернетом и любыми средствами связи. В его личном канале, который ведет его пресс-секретарь, адвокат так прокомментировал решение о ликвидации «Команды 29»:
«Наши власти сделали все чтобы криминализировать деятельность и даже само название «Команда 29″. Это своеобразное признание эффективности нашей работы и комплимент от наших процессуальных оппонентов, которые не первый раз были замечены в неспортивном поведении. (…) Каждый из бывших участников К29 продолжит свою деятельность в личном качестве. Нам не привыкать начинать все с чистого листа».
Новости без блокировки и цензуры! Установить приложение для iOS і Android.»Стоит задача обеспечить безопасность людей»
В работе у членов «Команды 29», по подсчетам адвоката Максима Оленчева , остается порядка 25 дел, часть из них связана с обвинениями в госизмене и шпионаже. В их числе – дело Карины Цуркан, которая обвиняется в шпионаже в пользу Молдовы, дело журналиста Ивана Сафронова. Адвокаты «Команды 29» ведут несколько дел, связанных с доступом к архивам ФСБ о нереабилитированных жертвах политических репрессий 1930–40 годов, родственники которых не могут получить о них информацию.
Сама по себе «Команда 29» не может быть признана «нежелательной организаций», подчеркивает работавший в этом проекте адвокат Евгений Смирнов :
Евгений Смирнов, адвокат
– «Команды 29» как организации не существует юридически. Это просто коллектив единомышленников. Вот так сошлись звезды, что встретились некоторые люди и назвали себя «Командой 29». Это как признать 10-й «Б» класс «нежелательной организацией», хотя даже для 10-го «Б» класса больше оснований, потому что есть школьный дневник. У нас даже и такого нет. Но есть риски привлечения к ответственности за сотрудничество, за участие в деятельности и все, что по списку в Административном и Уголовном кодексе указано. В пятницу нам заблокировали сайт и мы получили документ, подтверждающий основания для блокировки, из которого видно, что Генеральная прокуратура решила, что К29 и вся ее деятельность равна деятельности чешской Společnost Svobody Informace, которая была десять дней назад признана нежелательной организацией. Генпрокуратура отождествляет нашу деятельность с деятельностью этой организации. Логика властей нам понятна, мы с ней, конечно, полностью не согласны, потому что с этой организацией не взаимодействуем, у нас с ней никаких связей нет, но если мы продолжим деятельность в том формате, в котором мы ее ведем, то остаются очень большие риски как для членов команды, так и просто для журналистов и людей, которые будут постить наши новости.
– Что это за организация – Společnost Svobody Informace – и почему она привлекла внимание Генпрокуратуры?
– Почему прокуратура связывает ее с нами и чем она привлекла внимание – я не знаю. Я знаю очень отдаленно, что вроде бы Иван Павлов был с этой организацией когда-то связан какими-то партнерскими отношениями, но это было очень много лет назад. У меня такое ощущение, что нужно было найти повод, как прекратить нашу работу. И вот они решили взять организацию и сказать, что эта организация связана с нами и что все материалы, которые мы публикуем, – это материалы этой организации. И создать нам невыносимые условия для дальнейшего существования. Я даже не знаю, существует ли Společnost Svobody Informace до сих пор или нет.
– Значит, блокировка сайта – это продолжение атаки на Ивана Павлова?
– Это, скорее, одна общая атака на нас всех. И эта атака началась даже не с 30 апреля, когда был Иван задержан, а с прошлого года, когда попытались нас лишить статуса адвокатов. Все это спланированная атака по многим фронтам и продолжается до сих пор. Все что можно публичить, мы публичим, другую информацию, в первую очередь в целях безопасности наших доверителей, мы не говорим.
– Не возникает ли ощущения, что вы сдались, закрыв проект после блокировки сайта?
– Нет. Нужно всегда оценивать ситуацию здраво и думать о безопасности. В любой войне можно не сдаваться и идти в мясорубку без оружия и средств защиты. Это будет означать только одно – потерю всего личного состава в ближайшее время. У нас все-таки цель – сохранить людей, обеспечить им безопасность, и после того, как мы это сделаем, мы будем думать, как дальше быть. Команда – это все-таки неформальное объединение людей, которые и без Команды занимались бы тем же самым. Вот я адвокат, я до «Команды» был адвокатом, я в «Команде» был адвокатом и после буду адвокатом. Просто наша коллаборация позволяла нам более эффективно заниматься тем, чем каждый из нас занимался в отдельности. Потому что журналисты и адвокаты, которые работают по политическим делам, вместе приносят больше пользы друг другу, чем работая поодиночке. На это, видимо, и направлена атака – чтобы мы были не столь эффективны, чтобы мы были менее заметны и меньше мешали нашим оппонентам.
«Риски стали слишком высокими»
Максим Оленичев, адвокат
– Наша работа была отражением той повестки, которая интересует наших сторонников, – говорит адвокат Максим Оленичев. – Классическая правозащита, только через юридическое сопровождение, уже не давала нужных результатов. Поэтому важно совмещать два аспекта. Первый – это юридическая составляющая: основываясь на законе, пытаться изменять нашу социальную реальность. Второе – медийная составляющая, поскольку люди интересуются тем, что происходит, и хотят получать разный контент: и читать тексты, и слушать подкасты, и смотреть видео. Благодаря этому удалось усилить обе составляющие, потому что медийная поддержка помогала при ведении судебных дел.
– Сколько из этих семи лет вам удалось проработать спокойно?
– Сложный вопрос. Невозможно понять, потому что с каждым годом каток государственной машины все больше надвигался на правозащитную активность. И если смотреть из сегодняшнего года, то казалось, что в 2014 или 2015 годах не было вообще никаких проблем. Но с 30 апреля этого года по настоящий момент, то есть буквально за три месяца, произошло достаточно много событий – и обыски, и возбуждение уголовного дела против Ивана Павлова, и последовавшая «игра» государства со связью «Команды 29» и «Сполечностью», признание ее нежелательной организацией. Так что этот каток в последнее время стал двигаться очень интенсивно, и стало просто опасно работать в прежнем формате. Риски стали слишком высокими для многих людей, поэтому мы приняли решение о закрытии проекта.
– Штабам Навального и ФБК не помогло закрытие, их все равно признали экстремистскими.
– Мы уже не осуществляем деятельность как «Команда 29». Такого объединения уже нет. Все дела будут доводиться отдельными специалистами в области права, потому что у нас есть профессиональные обязательства перед нашими доверителями. Каждый будет заниматься своей практикой, которую выберет. Для кого-то это будут дела по поддержке гражданских активистов, кто-то уйдет в бизнес-сопровождение, кто-то будет заниматься уголовными делами. Мы пока еще не делились друг с другом планами на будущее. У каждого из нас есть наработанный опыт, есть репутация, не пропадем.
– С чем вы связываете внезапной обострение преследования «Команды 29»?
– Во-первых, с тем, что «Команда 29» стала представлять интересы ФБК в деле о признании организации экстремистской. Во-вторых, наши адвокаты ведут большее количество дел, которые вообще возникают за последние несколько лет по обвинениям в шпионаже в России. В-третьих, наши юристы пытались изменить практику неполучения документов о нереабилитированных лицах в архивах МВД и ФСБ, и в этом направлении стало что-то получаться, по крайней мере в отношении архивов МВД. И в других направлениях были хорошие результаты, которые привлекли внимание властей. Ну и кроме того, перед выборами зачищается весь гражданский спектр, какой только возможно. Это видно и по другим организациям.
– Опасаетесь ли вы, что преследования продолжатся в отношении отдельных юристов бывшей «Команды 29» после закрытия проекта?
– Я думаю, что нет, потому что вся деятельность была связана с «Командой 29», которая в настоящий момент прекращена: ни юристы, ни журналисты, которые работали в нашей команде, не ведут деятельность от ее имени.
– Чем вы больше всего гордитесь, что останется в сердце?
– В сердце останется сам командный дух, потому что мы все друзья и у нас были общие цели – помогать людям и менять ту практику правоприменения, которую мы считаем несправедливой. Можно гордиться теми делами, которые нам удалось выиграть. Эта история, которая помогла многим людям. Я горжусь делом Ольги Ледешковой, когда удалось раскрыть тайну удочерения в тех случаях, когда удочеренным необходимо по медицинским показателям знать своих биологических родителей. Потому что до этого тайна удочерения была абсолютной. Эта позиция вошла в обзор практики Верховного суда в 2018 году и стала применяться в разных региональных судах. Другое дело, которым лично я могу гордиться, – дело Георгия Шахета, когда нам удалось на уровне Верховного суда России поменять практику доступа к делам нереабилитированных лиц, которые хранятся в архивах МВД. Я горжусь и экологическими делами, в частности, когда в 2019 году удалось добиться первого в России решения о том, что разработка угля на территории жилого поселка не является государственной нуждой, и в том числе благодаря этому угольная компания отказалась от разработки угля и сноса сибирского поселка, где проживало несколько тысяч человек.
– Продолжится ли преследование в отношении других правозащитных организаций?
– Если такая активность государства сохранится, то в ближайшее время они также могут оказаться под давлением. Впрочем, это можно только предполагать.
Реакция общества
В социальных сетях реакция на сообщение о ликвидации последовала почти сразу после заявления Ивана Павлова.
Политик Лев Шлосберг , лидер псковского отделения партии «Яблоко», написал в своем телеграм-канале, что атака на «Команду 29» – «это не только попытка разгрома команды правозащитников и адвокатов, это атака на саму возможность защищать права и свободы граждан в России».
«Власти хотят показать всем людям, что они бесправны и беззащитны, что прав и свобод человека в России нет на биологическом уровне, есть только произвол и насилие без границ, без предела. Я надеюсь, что участники «Команды 29″ найдут возможности продолжить свой честный труд. Всем нужно понять: права и свободы человека с действующими властями несовместимы и будут восстановлены только после полной смены власти в России на демократических политиков. Либо демократы во власти, либо ГУЛАГ во всей стране», – заявил политик, который сам был клиентом «Команды 29» и передал ей денежную часть своей премии имени Бориса Немцова.
Философ, замредактора «Новой газеты», сооснователь Свободного университета Кирилл Мартынов написал, что хотел призвать всех поддержать финансово организацию, у которой в ходе обысков изъяли всю технику, но не успел.
«Не они первые, увы, не они последние», – считает политик Дмитрий Гудков .
Другой оппозиционный политик Андрей Пивоваров , который сейчас находится в СИЗО Краснодара по делу о сотрудничестве с нежелательной организацией, написал, что власти взялись за правозащиту – «последний оплот гражданского общества в России».
Директор организации Transparency International в России Илья Шуманов считает, что сегодня мы «хороним самый сильный в нашей с вами стране проект про открытость государства».
Адвокат Мария Эйсмонт написала, что сегоднязадача общества – «сохраниться, устоять, и пережить этот морок».
В своем канале Иван Павлов сообщил, что 19 июля в Мосгорсуде состоится рассмотрение апелляционных жалоб на постановление Басманного районного суда г. Москвы, которым адвокату Павлову была избрана мера пресечения в виде запрета определённых действий.
Правозащитники призывают проявить солидарность с Иваном Павловым и экс-участниками «Команды 29» и подписать петицию на Change.org в его поддержку.
«Мы, коллеги Ивана, не имеем никаких сомнений в том, что задержание связано с его профессиональной деятельностью: Иван работает по очень сложным и «громким» делам, которые большей частью находятся в подследственности ФСБ РФ – таким как дело менеджера «Интер РАО» Карины Цуркан, физика Виктора Кудрявцева, журналиста Ивана Сафронова и ранее Григория Пасько», – говорится в тексте петиции.
Сайт заблокирован?
Обойдите блокировку!читать >
Нет комментариев