18-20 мая 1944 года в ходе спецоперации НКВД-НКГБ из Крыма в Среднюю Азию, Сибирь и Урал были депортированы все крымские татары (по официальным данным – 194 111 человек). В 2004-2011 годах Специальная комиссия Курултая проводила общенародную акцию «Унутма» («Помни»), во время которой собрала около 950 воспоминаний очевидцев депортации. публикуют свидетельства из этих архивов.
Я, Зинаида Нижельская (девичья Зеврие Аширова), крымская татарка, родилась в 1937 году в селе Тав Къыпчак (Барабановский сельский совет) Симферопольского района Крымской АССР (ныне село Лесновка Белогорского района – КР).
На момент выселения я жила с мамой Зерой Ашировой (1918 г.р.), сестренкой Ление Ашировой (1941 г.р.), бабушкой Мерьем Ашировой . Еще с нами были дяди и тети с папиной стороны – Сание , Хатидже , Мевлют и Кудус – все Ашировы .
Жили в селе Тав Къыпчак Симферопольского района. Дом только построили новый, как немцы сожгли все село и наш дом тоже. Возле дома был огород, в доме было все необходимое (мебель, кровати, стол и так далее), имелась корова.
Папа Осман Аширов (1908 г.р.), как говорила мама, служил в Севастополе на кораблях. Когда потопили корабли, отец вместе с группой оставшихся в живых спрятался в катакомбах. Оттуда их немцы заставили выйти, угрожая все разбомбить. Когда они вышли, их всех увезли в Симферополь, посадили в лагерь на территории школы, которая тогда находилась возле винзавода. Из лагеря папу его знакомый, который ухаживал за немецкими лошадьми, вывез в арбе с соломой. Папа ушел в лес к партизанам, стал их командиром. Он погиб при сильной бомбежке 10 января 1944 года, похоронен в братской могиле в Зуйских лесах на плацдарме. Я старалась поднять (в архиве – КР) его фамилию, но пока ничего не получилось.
В трудовую армию был мобилизован мамин брат Леман Куртвелиев , его уже нет в живых.
Когда сожгли наши дома, мы ушли в лес к партизанам и долгое время жили у них, по-моему, всю зиму. Мы, маленькие дети, собирали хворост, дровишки, а взрослые стирали, готовили, часто немцы бомбили и нас прятали в землянке. Мы, как все дети, от грудничков и до 5 лет соображали, что это страшно, но все-таки мы были детьми, и старшим приходилось с нами трудно. При бомбежке были и умершие, и было так, что нечего было кушать, умирали от голода и холода.
Весной утром нас разбудили громкоговорители, на всех языках немцы говорили, чтобы старики и дети вышли из лесу. Взрослые с детьми стали спускаться в село, дороги все были в трупах людей, лошадей и скотины. Нас погрузили, повезли в Симферополь, поместили в какое-то здание. Я не помню, сколько мы там были, но обовшивели, давали есть что-то, типа баланды.
…Потом снова в машины, погрузили в вагоны. Ехали долго, на путях стояли неделями. В пути очень многие умирали, хоронили прямо вдоль дороги. Готовили еду на камушках, у кого что было. У нас не было ничего, с нами делились, как могли.
Сколько ехали, не знаю, но приехали в Узбекистан, попали мы в город Коканд. Взрослых всех устроили на работу на швейную фабрику. Разместили в узбекских семьях: в маленькой комнате нас было очень много, спали рядами.
От голода, малярии умерли бабушка и сестренка. Нас, детей, начали забирать от родителей, прятавших нас. Им объяснили: нас забирают в детдом, чтобы мы не умерли.
Была сначала в дошкольном детдоме №6 с 1944 по 1946 годы. Потом перевели в детдом №8, там уже пошла в школу, закончила 7 классов. Поступила в медучилище, но работать пошла в связь телефонисткой. Потом устроилась на железную дорогу и до пенсии проработала паспортисткой технических документов. В 1995 году вышла на пенсию по возрасту. В 1959 году вышла замуж, имею троих детей, пятерых внуков.
КР в YouTubeКР в FacebookКР в мобильном
В 1992 году умер муж и все заботы легли на мои плечи. В Крым приезжаю с 1989-го почти каждый год. В 1995 году на могилу папы привезла маму на День победы. В 1996 году погрузила вещи в пятитонный контейнер, и мама уехала в Крым. В 1997 году приехала в Крым, а дети переехали из Коканда в Ташкент. Я снова вернулась в Узбекистан. Но в 2002, 2003, 2004 годах я снова приезжала в Крым, потому что здесь – мама, а там – дети и внуки. Приехала снова в 2006 году, сделала маме ремонт домика, провели природный газ, и в 2007 году, зимой – снова в Ташкент. В 2008 году сделала операцию на глазах, приехать не смогла. Приехала 3 марта 2009 года, потому что 1 марта похоронили маму, и пока я нахожусь в Крыму.
Проживаю в Ташкенте.
(Воспоминание от 28 сентября 2009 года)
К публикации подготовил Эльведин Чубаров , крымский историк, заместитель председателя Специальной комиссии Курултая по изучению геноцида крымскотатарского народа и преодолению его последствий
Нет комментариев