18-20 мая 1944 года в ходе спецоперации НКВД-НКГБ из Крыма в Среднюю Азию, Сибирь и Урал были депортированы все крымские татары (по официальным данным – 194 111 человек). В 2004-2011 годах Специальная комиссия Курултая проводила общенародную акцию «Унутма» («Помни»), во время которой собрала около 950 воспоминаний очевидцев депортации. публикуют уникальные свидетельства из этих архивов.
Я, Энвер Сеитибраимов , крымский татарин, родился 2 декабря 1932 года в деревне Кояш (с 1945 года Водное – КР) Симферопольского района Крымской АССР.
На момент выселения в состав семьи входили: отец Сеитибраим Сеферов (1891 г.р.), мать Фатма Сеитибраимова (1899 г.р.), сестра Аджире Сеитибраимова (1923 г.р.), сестра Зера Сеитибраимова (1925 г.р.), сестра Лютфие Сеитибраимова (1927 г.р.), брат Сафет Сеитибраимов (1937 г.р.) и сестра Хатидже Сеитибраимова (1942 г.р.).
Мы жили в деревне Кояш Симферопольского района Крымской АССР. Родители работали в колхозе. Я учился во 2 классе школы в соседней деревне Бадрак. Мы жили в доме, который отец построил в 1924-25 годах. Были приусадебный участок, сарай, курятник, корова с телкой, 30 голов овец, 25 кур и лошадь. В доме было все для жизни: мебель, сепаратор, швейная машинка марки «Зингер».
Из нашей семьи в Красной армии не было никого. В 1943 году приходили партизаны, отец дал им коня и барана, а потом они чаще приходили в нашу деревню за продуктами. Мы давали им хлеб, масло и другие продукты.
В нашей деревне жили и русские, и татары. В деревне старостой был дядя Коля . Он и наш учитель Асан Усеин-заде были подпольщиками. Организация была раскрыта немцами и их арестовали в 1943 году, когда точно, я не помню, а примерно осенью расстреляли.
В начале апреля 1944 года Крым освободили от оккупантов. Моя старшая сестра Аджире поехала в Симферополь, поступила в техникум, в начале мая приехала домой, собрала свои вещи и продукты и 6 мая уехала. Я ее проводил. Она уехала на машине, которая направлялась в город.
В нашей деревне стояли солдаты, отдыхали, видимо, перед наступлением. В нашем доме был штаб, дежурный солдат никого не пускал к нам, кроме нашей семьи. 17 мая в деревне собрали всех русских ребят и девушек, проводили собрание, а наших татар не пустили.
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: «Перед депортацией ходили по домам и вели учет семей»
18 мая утром в 5 часов, пришли другие солдаты с автоматами и сказали, что надо собраться за 15 минут и с собой брать два мешка с продуктами и одеждой. А потом на бричке всех соседей собрали около магазина на маленькой площадке и на двух машинах вывезли.
Привезли на станцию Сарабуз (ныне станция Остряково в поселке Гвардейское Симферопольского района – КР), в тупике стояли товарные вагоны. Это было около обеда. Нас погрузили всех в один вагон, в котором мы переночевали до утра. Вечером 19 мая всех загнали в вагоны, закрыли двери, поезд тронулся и повез нас в неизвестном направлении.
Нам никакого указа не зачитывали, а если и читали, то я не помню, ни о каких 500 килограммах на семью нам не говорили. В момент выселения наша семья состояла из 7 человек. В вагоне никаких условий не было: ни туалета, ни воды. По пути следования питались тем, что успели взять с собой. Давали какую-то баланду всего два раза. В нашем вагоне не было никаких медработников, а в эшелоне, не знаю. В нашем вагоне не было смертельных случаев.
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: «Мир должен знать о государстве, совершившем преступление»
19 мая вечером наш поезд отправился со станции Сарабуз и прибыл в город Ташкент 4 июня на 18-е сутки. Поезд стоял целый день, а вечером закрыли все двери вагонов и поезд разделили пополам. Нашу половину привезли на станцию Чигирик (речь идет о станции Тойтепа в поселке Чигирик – КР) ночью, а оттуда на машинах повезли в Пскент. А вторую половину куда отправили, мы не знаем.
А утром нас повели в баню. Сначала повели женщин, а потом нас. Заставили раздеться, одежду унесли парить и стирать, потому что мы были завшивлены. Нас погнали мыться, а там женщины, которым не дали одежду после парки, оказались голыми в бане. Мы, все мужчины, побежали прочь в другое отделение бани. После бани нас кормили рисовой кашей, воду брали из какой-то ямы. Вода в ней была зеленой, и мы эту воду пили, готовили пищу.
Нас вечером на бричках развезли по колхозам. Это было примерно 5-6 июня 1944 года. С осени 1944 года до июля 1945 года было очень трудно, мы голодали, питались, чем попало. А в 1945 году с осени нам стали давать по 8 килограмм пшеницы на человека.
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: «За отлучение с территории спецпоселения сажали в тюрьму»
Жили мы в землянках. Отец и две сестры работали в колхозе и в конце года оставались в долгу. Жили на то, что выращивали на огороде. Я ходил в школу в 4 класс осенью и весной, когда было тепло, а зимой не ходил – не было одежды. Окончил 6 классов. Весной 1950 года по разрешению коменданта переехали в поселок Алмалык (тогда он был поселком).
10 лет ежемесячно ходили на отметку (на подпись в спецкомендатуре – КР). Режим был очень строгий. Я поступил в столярный цех учеником столяра и через 3 года меня поставили бригадиром в заготцех.
Мы жили с дядей по соседству. У него семья была из 8 человек. А семья младшего дяди – жена и два сына – жили на другой улице, он сам был мобилизован в трудармию. Его семья была в другом вагоне, они попали в Паркентский район. У дяди жена и младший сын умерли, а старший попал в детдом и остался жив. Дядя вернулся из трудармии в 1947 году, нашел сына, и мы жили в одном колхозе.
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: «Страшно вспомнить те часы горя и трагедии»
Я переехал в Крым в мае 1990 года, в родную деревню. Мы обратились к директору совхоза, чтобы дали нам участки для постройки дома. Директор не давал, где мы хотели, говорил, что на этом месте будет детский оздоровительный комплекс, а сам продал его тюменцам. Нам дал на той улице, где стояли наши родные дома. Я два года жил в шалаше и построил дом рядом с отцовским домом на одной улице.
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: «Чувствовал себя изгоем среди «равных» национальностей»
(Воспоминание от 2 декабря 2009 года)
К публикации подготовил Эльведин Чубаров , крымский историк, заместитель председателя Специальной комиссии Курултая по изучению геноцида крымскотатарского народа и преодолению его последствий
Нет комментариев